Из плена в плен - Илья Бровтман

Вот один из них хохочет,

Взял за скобку сундучок.

Но отдать его не хочет

Бравый с виду морячок.

На злодеев смотрит смело.

Говорит: — моё, не трожь.

Уркаганам нету дела,

В темноте сверкает нож.

Морячок умел и крепок,

Но раздался боли крик.

Всю войну пройдя, нелепо

Погибает фронтовик.

Тать, ножом своим играя,

К Сене медленно идёт,

А Семён мешок снимает

И бандиту отдаёт.

Говорит, смеясь злодею:

— Покопайся, коль не лень,

На солдате зажиреешь

Ты навряд ли в этот день.

В руки вор берёт котомку,

Развязал и заглянул,

А потом, ругаясь громко,

Сплюнув, в сторону швырнул.

Наконец-то Шепетовка.

Сеня с крыши соскочил.

Восемь лет тому винтовку

Здесь ему комвзвод вручил.

Остаётся вёрст под тридцать

До Славуты прошагать.

Поцелует он сестрицу

И сожмёт в объятьях мать.

Это словно воскресенье.

Много вёрст прошёл пешком.

Восемь лет ушло у Сени,

Чтоб прийти с пустым мешком.

Избежать удалось тризны.

Распрямился в полный рост,

И задумался о жизни.

Восемь лет коту под хвост.

Не нашёл себе подругу.

В двадцать семь седой совсем.

Восемь лет, бродя по кругу,

Он ходил из плена в плен.

Часть 2. Печалясь в раю

Глава 1 1948год

Если вырвался из ада,

Завершив паденье вниз,

Верить в светлое не надо.

Не взлетишь на Парадиз.

Это слишком утопично

Для прошедших через плен.

Их советская опричнина

Превратить желает в тлен.

Им холеные чекисты

Вновь устраивают ад.

Даже документов чистых

Не бывает для солдат.

Он в малиновой фуражке

Словно глыба над тобой.

Вместо паспорта бумажка

Говорит, что ты изгой.

Много их судьбой распятых.

Среди них и наш Семён.

Поневоле виноватых,

С несмываемым пятном.

Раб потёртой жёлтой «ксивы».

Не поймёшь кто ты такой.

Все славутские архивы

Уничтожены войной.

Жив ты или не родился,

Где твоя сестра и мать,

Где работал, где учился,

Невозможно доказать.

Что живёт под небосводом,

Доказать он был бы рад.

Что работал счетоводом

И имеет аттестат.

Всё сгорело и пропало

В страшном пламене войны.

Должен он начать сначала

Виноватый без вины.

На работу без бумаги

Про учёбу не возьмут.

Хоть бери хмельную брагу

И гаси свою тоску.

Очень многих злая сила

Присадила на стакан.

Закружила, погубила.

Легче жить, когда ты пьян.

А особенно не просто

Без руки или ноги.

Губит горькая короста.

Вот такие пироги.

Много их сидит героев

На базарных площадях.

С непокрытой головою,

Грудь в медалях, орденах.

Сколько их в плену у браги

Обездоленных солдат.

Под Берлином или Прагой

Их конечности лежат.

Жизнь набросила удавку.

Пропадает мужичок.

Ждёт когда со звоном в шапку

Ляжет медный пятачок.

Губит водка понемногу.

Но Семён не тот замес.

Руки, ноги, слава Богу

У него пока что есть.

И сдаваться не пристало.

Ведь другого нет пути.

Хоть дорог прошёл немало,

Нет ему и тридцати.

Грусть тоска тревожит душу.

Головой Семён поник.

— Может, хватит бить баклуши, —

Говорит отец — печник,

— Ты прошёл огонь и воду,

Проливал и пот, и кровь.

Много сгинуло народу.

Ты как Феникс — жив, здоров.

У меня полно работы.

Как назло напарник слёг.

Изошёл десятым потом.

Подсобил бы мне сынок.

Пятый день сидишь без дела.

Отоспался, отдохнул.

Самому не надоело

Протирать штаны и стул?

Спать ложись, темнеет небо.

Мы поедем, рано встав,

Подкрепившись коркой хлеба,

На работу в Красностав.

Нет возможности для лени.

Я учить тебя готов.

Ведь у нас на попечении

Вся семья, все девять ртов.

Я не молод, ты контужен,

Зять от ран едва живой.

Затяни ремень потуже.

Всех кормить лишь нам с тобой.

Мать больна, сестра с ребёнком,

Тётка вдовая с сынком.

Также зятева сестрёнка,

Сиротинушка притом.

Увидали преисподнюю

Пережившие войну.

Это счастье, но сегодня

Мы у голода в плену.

Да. Не просто жить изгою

Если ты не виноват.

Искорёженный войною,

К новой жизни шёл солдат.

Вой снарядов парню снится.

По ночам свистит свинец.

— Нужно, сын, тебе жениться, —

Говорит ему отец.

Хватит воин и пожаров,

Лагерей и страшных снов.

После этого кошмара

Много девушек и вдов

Симпатичных и невинных

Не нашли себе мужей.

Что поделаешь, мужчины

Погибали много дней.

Сколько тех, кто посмелее

Схлопотали девять грамм.

А особенно евреев

Схоронили по ярам.

Говорила тётя Двэра,

Что дружить случалось ей

С симпатичным инженером

И отцом двух дочерей.

Познакомься с ними, Сеня,

Душу девушкам согрей.

Плен любви и плен семейный

Поприятней лагерей.

Раскрасневшись от мороза,

За столом Семён сидит.

Приглянулась парню Роза,

Очень скромная на вид.

Что тянуть за хвост котёнка,

И шептаться за углом.

Раз понравилась девчонка

Нужно говорить с отцом.

Пусть придёт конец скитаньям.

В холостяцтве проку нет.

Мы итак в кровавой бане

Потеряли много лет.

Говорит отцу: — жениться

Я хочу, взяв вашу дочь.

Соглашается девица,

Проревев белугой ночь.

Очень уж жених невзрачен.

Телогрейка и треух,

Невысок и очень мрачен,

А в глазах его испуг.

Что Семёна били грозы,

Видно было за версту.

Не такие парни в грёзах

Надевали ей фату.